Недоверие к России и Китаю уравновешивается подозрениями в том, что США — глубоко ослабленная и крайне нестабильная сверхдержава, пишет Bloomberg.
«Демократии поднимаются прямо сейчас», — сказал президент США Джо Байден в своем обращении к Конгрессу США. Фрэнсис Фукуяма возглавляет группу комментаторов, утверждающих, что «дух 1989 года» вернулся, и мы вот-вот станем свидетелями «нового рождения свободы».
Такая риторика, которую обычно используют люди, пережившие бурные последние дни «холодной войны», опасна. Это может снова заставить западные страны неверно истолковать мир и свою собственную способность формировать его.
Сегодняшние геополитические реалии еще более запутаны, чем во время холодной войны, и стирают четкое моральное противоречие между демократией и автократией. Обращаясь к Венесуэле и, возможно, даже к Ирану, чтобы ослабить рост цен на нефть, Соединенные Штаты уже разрушают свой так называемый «альянс демократий». Китай, надежный антисоветский партнер в 1970-х годах, похоже, пришел к выводу, что тесная связь с Западом нежелательна и нежизнеспособна.
Что еще более важно, большая группа стран, похоже, готова пересидеть новую холодную войну между Западом и Россией. Президент Бразилии Жаир Болсонару заявил, что его страна «не примет чью-либо сторону». Южная Африка была лишь самой крупной из 17 африканских стран, воздержавшихся от резолюции ООН, осуждающей российскую операцию на Украине. Аргентина, Турция, Мексика и Индонезия принадлежат к подавляющему большинству стран, которые отказались ввести санкции против России.
Наиболее показательной из них является Индия. Давние связи с Москвой — Россия удовлетворяет около половины потребностей Индии в военной технике — лишь частично объясняют отказ Индии поддерживать своих американских, австралийских и японских партнеров в так называемой «четверке».
Как и многие правительства по всему миру, администрация премьер-министра Нарендры Моди обеспокоена ростом цен на основные статьи российского экспорта — нефть, пшеницу и удобрения. И Моди, безусловно, ценит последовательную поддержку Россией Индии в вопросе автономии Кашмира.
По всем этим и многим другим причинам Индия не отступит от своей фундаментальной геополитической стратегии неприсоединения — противопоставления одной державы другой, обеспечивая при этом материальные и дипломатические обязательства с обеих сторон.
Холодные спикеры, настаивающие на том, чтобы быть «с нами или против нас», никогда по-настоящему не ценили транзакционные и изменчивые отношения, лежащие в основе неприсоединения. Они также не стремятся понять, насколько тщательно и осторожно самые густонаселенные страны мира взвешивают свое сотрудничество с международным порядком, в котором доминирует Запад.
Индонезийцы до сих пор помнят финансовый крах 1998 года в Юго-Восточной Азии, ответственность за который обычно возлагается на западных инвесторов. Китайские националисты продолжают ссылаться на взрыв НАТО посольства Китая в Белграде в 1999 году. Воспоминания о вторжении в Ирак в 2003 году и пагубном западном вмешательстве в дела Ливии еще свежи в памяти в странах Азии и Африки.
Многим азиатам, латиноамериканцам и африканцам Путин не кажется беспрецедентным нарушителем международного права. Его антизападная риторика попадает даже в восприимчивые уши — свидетельством тому, например, его личная популярность в таких странах, как Индия и Индонезия.
Эгоистичная реакция Европы и Америки на глобальную пандемию способствовала еще большему недовольству Западом. Эти настроения подпитываются такими безрассудными действиями, как отмена Литвой поставки вакцины от Covid-19 в Бангладеш из-за отказа последней осудить Россию в ООН.
Конечно, по мере того, как США замораживают долларовые резервы российского центрального банка, а такие знаковые потребительские компании, как Apple Inc., American Express Co. и McDonald’s Corp., резко выходят из отношений с Россией, страны во всем мире пересматривают свою зависимость от западных товаров, технологий, финансов и платежных систем.
Перевод Станислава Прыгунова, специально для «БВ»
